Пошук
Разместить кнопку на Вашем сайте

Газета «Комуніст»
Сайт Комуністичної партії України

Журнал «Комуніст України»

Газета Криворожской городской организации Компартии Украины

Ленінський Комсомол м.Києва

Газета Всекраинского Союза рабочих «Рабочий класс»

Коммунистическая партия Российской Федерации

Московское городское отделение КПРФ

Санкт-Петербугское городское отделение КПРФ

Сайт газеты ЦК Коммунистической партии Китая «Женьминь Жибао» (на русском языке)
Соціалістичні ідеї, ініціативи ...

Илья Иоффе: Антимарксизм и национальный вопрос (некоторые мысли по поводу книги С.Г. Кара-Мурзы «Демонтаж народа»), left.ru №11(164), 12(164) 13 августа, 7 сентября 2007 г.

Источник: left.ru
начало, окончание

И чем больше шло на убыль освободительное движение, тем пышнее распускались цветы национализма.
И.В.Сталин «Марксизм и национальный вопрос»
Когда заходит разговор о нациях, полезно привести в готовность все личные средства защиты против манипуляции сознанием
С.Г. Кара-Мурза «Демонтаж народа»

Современный период исторического развития характеризуется резким обострением национальных и религиозно-этнических противоречий. Одним из наиболее заметных последствий победоносного шествия политической реакции в последние десятилетия стало резкое ослабление классовых и социально-ориентированных форм общественной борьбы вплоть до полного их исчезновения и замены на этноцентричные и религиозные формы. Причем вызвано это было отнюдь не смягчением или сглаживанием классового антагонизма или ослаблением позиций капитала на международной и внутренней арене, но наоборот, резким усилением и укреплением господства мировой буржуазии на фоне тотального отступления и разгрома прогрессивных и левых сил. Помимо радикального изменения соотношения сил прогресса и реакции, взрыву этнического и религиозного сознания способствовала сознательная и направленная деятельность капитала. Внутри своих стран буржуазия ведущих стран Запада, а также «новых демократий» Восточной Европы, приспосабливаясь к требованиям глобализации и разросшегося финансового сектора, проводила политику ослабления традиционного национализма общегражданского толка, выработанного на основе идеалов Просвещения и укрепившегося в ходе проведения в жизнь политики «социального государства» на Западе в послевоенные годы и строительства социализма на Востоке, и замены его на неолиберальный коммунитаризм, поощряющий и развивающий партикуляристские идентификации и лояльность мелким и обособленным этническим и религиозным группам. В мировом масштабе империализм, быстрыми темпами возвращающий утраченные после Второй мировой войны позиции, с успехом проводит политику ослабления крупных национально-освободительных движений и режимов с помощью разжигания внутренних этнических и религиозных противоречий. Наиболее яркие примеры реализации такой политики – войны Империи против Югославии и Ирака, приведшие к ликвидации двух некогда одних из самых сильных и влиятельных неприсоединившихся государств. С другой стороны, необходимость укрепления внутренней сплоченности своих обществ, сильно пострадавшей в результате неолиберального поворота и усиления социально-экономического неравенства в странах имперского центра, вызвала к жизни идеологию неоконсерватизма, создатели которой выдвинули зловещий тезис «столкновения цивилизаций». В действительности неолиберализм и неоконсерватизм представляют собой две неразрывно связанные друг с другом стороны современного империализма – первая касается преимущественно внутренней социально-экономической политики транснациональной буржуазии, проводимой как в собственных национальных государствах, так и на заново открывшихся для экспансии мирового капитала территориях «нарождающихся рынков», вторая же определяет характер всемирной империалистической гегемонии на новом этапе. По словам одного западного обозревателя: «Неолиберал – это тот, кто разрушает собственную страну, а неоконсерватор – тот, кто разрушает страны чужие».

Россия и другие бывшие республики СССР не являются исключением из общемировой тенденции. Реставрация капитализма на постсоветском пространстве вывала резкое усиление национальных конфликтов и бурный рост этнического сознания, принявший, по крайней мере, на первоначальном этапе, хаотический характер. Ситуация усугубилась вследствие активного вмешательства западного империализма в дела новообразованных государств, главной целью которого стало углубление процесса дальнейшего раскола советского народа и его дробление на мелкие и недееспособные политико-экономические анклавы, а также недопущение самой возможности воссоединения бывших советских республик и предотвращение любых попыток воссоздания какого-либо союза между ними. Политика Империи, направленная на раздробление культурно-экономического пространства Евразии в последние годы начала вступать в непримиримое противоречие с интересами национальной буржуазии наиболее крупных постсоветских государств, прежде всего России. Существенная часть класса российских капиталистов стремится к консолидации господства над природными ресурсами и рабочей силой своей страны, не желая отдавать львиную долю прибылей от их эксплуатации в руки транснационального капитала. Это стремление к отстаиванию собственных классовых интересов не могло не привести к обострению конфликта между национально-ориентированной частью российской буржуазии и наиболее агрессивными силами западного империализма. С одной стороны Империя не может принять Россию в закрытый клуб «золотого миллиарда», а с другой, не имеет права допустить возрождения России в качестве сильной, суверенной, пусть даже и капиталистической державы, контролирующей огромные запасы остродефицитных природных ресурсов. Отсюда неизбежно следует продолжение и усиление противостояния режима «суверенной демократии» в России и агрессивных неоимпериалистических режимов богатейших стран Запада, прежде всего Англии и США. Разжигание этнической и национальной розни как внутри РФ, так и на всем постсоветском пространстве – есть один из наиболее опасных видов оружия, применяемых Империей в этом противостоянии.

В создавшихся условиях перед левыми силами стоит задача выработки четкой и недвусмысленной позиции по национальному вопросу. Не обладая ясным пониманием исторической и классовой сущности национальных отношений, левые и патриотические силы не смогут определить своего места в главном политическом противостоянии нашего времени и потерпят неизбежное поражение в идеологической схватке с классовым противником. Естественно, что достижение такого понимания невозможно без серьезного теоретического осмысления национальных проблем, которое в нынешних условиях может проходить в основном в форме дискуссий и столкновений взглядов на национальную проблематику, господствующих в левой и лево-патриотической среде. И такое обсуждение идет. Скажу, не рискнув ошибиться, что самой заметной вехой в этом обсуждении стала книга известного российского обществоведа Сергея Кара-Мурзы «Демонтаж народа». Рассмотрением основных положений этой работы мы и займемся в данной статье.

Работы Сергея Георгиевича Кара-Мурзы хорошо знакомы всякому, кто хотя-бы мало-мальски интересуется общественно-политической проблематикой. Он много сделал для разоблачения основополагающих мифов антисоветской идеологии, таких, как «общечеловеческие ценности», «свободный рынок», «неэффективность советской экономики» и.т.д. Такие его фундаментальные труды, как «Манипуляция сознанием» и «Советская цивилизация», являются, без ложного преувеличения, грандиозным усилием по реабилитации советского строя и вносят значительный вклад в процесс оздоровления общественного сознания, подорванного «перестройкой», «гласностью» и последующей кампанией очернения СССР и социализма.

Воздав должное заслугам именитого обществоведа, перейдем, однако, к критическому рассмотрению его последней работы. Итак, «Демонтаж народа».

Книга достаточно объёмиста – 700 страниц. Сам по себе размер книги, конечно, ещё ничего не может сказать об её достоинствах и недостатках. Хотя, на мой взгляд, в наше бурное время, когда «всем некогда», авторам, пишущим на социально-идеологические темы, следует больше руководствоваться девизом классика – «краткость – сестра таланта». Вот, к примеру, две не так давно отрецензированные мною работы Дэвида Харви и Самира Амина – книги, не великие по объему, но зато мало с чем сравнимые по качеству анализа и по количеству интеллектуальной мощи на единицу бумажной площади. В современной борьбе идей эти две сравнительно небольшие марксистские работы являются очень эффективным оружием – подобно маленьким, юрким, разящим наповал разрывным пулям, они поражают мощного, но громоздкого и малоподвижного идеологического противника, закованного в тяжелую броню рыночного фундаментализма и «цивилизационного подхода». «Демонтаж народа», по-моему, раздут в объёме сверх всякой необходимости. Книга явно перенасыщена цитатами – обширными, часто избыточными и откровенно скучными. Неприятно удивляет то обстоятельство, что, будучи очень сильным полемистом, Кара-Мурза часто не затрудняет себя формулированием собственных мыслей, используя вместо этого цитаты из работ самых различных авторов в качестве доказательства истинности того или иного положения.

Размер книги сильно увеличился и из-за перенесения в неё целых глав из предыдущих работ плодовитого автора – таких, как «Манипуляция сознанием» и «Советская цивилизация». Впрочем, мои суждения относительно объема книги могут быть субъективны. К тому же, размер «Демонтажа» вполне соответствует целям и претензиям автора. С первых же страниц становится ясно, что он намеревается не только подвергнуть всеобъемлющей критике бытующие на сегодняшний день в общественных науках взгляды на национальный вопрос, но и предложить свою систему взглядов, могущую, по его мнению, вывести нас из нынешнего мировоззренческого тупика. Кара-Мурза предлагает поделить все теории, интерпретирующие национально-этническую проблематику, на две противоположные категории: примордиализм и конструктивизм. Примордиализм, как следует уже из этимологии этого понятия (primordial – первичный, изначальный), видит в этничности сущность, нечто данное человеку изначально, присущее его природе. Эта «сущность» хранится в биологических структурах организма («крови») или в свойствах ландшафта. Иногда она выступает как культурное наследие «с незапамятных времен». Конструктивизм исходит из совершенно противоположных установок: этничность не дается человеку изначально, она конструируется людьми в ходе их социальной деятельности и постоянно подтверждается или перестраивается.

Уже на этом этапе возникают вопросы. Противопоставление примордиалистского подхода конструктивистскому, на котором основывает свои рассуждения об этничности Кара-Мурза, представляется не столь уж очевидным. Утверждать, что какое-либо явление или предмет имеет биологическую природу, ещё вовсе не означает отрицания самой возможности сознательного изменения или перестройки этого явления или предмета. Селекционеры – конструкторы новых видов растений и пород животных – никогда не будут отрицать биологическую сущность преобразовываемых ими организмов. Не вызывает сомнения биологическая основа различия полов – и, тем не менее, сегодня мы наблюдаем бурный процесс конструирования «гендерной идентичности», уже давно приобретший ярко выраженную политическую окраску. Наконец, принятие тезиса «общность крови – основа нации» совсем не помешало осуществлению такого грандиозного «конструктивистского проекта» современности, как превращение немцев в «лучших представителей арийской расы», проведенного нацистами в 30-х годах прошлого столетия. Примеры можно множить и множить…

Впрочем, Кара-Мурза неоднократно подчеркивает, что примордиалистские теории этничности сегодня считаются устаревшими и в современных общественных науках применяются крайне редко. Это обстоятельство, однако, не мешает автору «Демонтажа» на протяжении всей книги разоблачать вредоносность примордиалистских взглядов и полемизировать с отдельными их приверженцами. Но главный ущерб, по мнению ученого, исходит не от самого примордиализма, а от его, так сказать, опосредованного влияния через наследие… марксизма и исторического материализма. Да, да, именно истмату приписывается взгляд на нацию, народ и этнос как на первичные и устойчивые сущности. Известно, что Кара-Мурза вообще не больно жалует истмат. Через его труды красной нитью проходит мысль о том, что основной причиной крушения СССР был кризис общественного сознания, выразившийся главным образом в том, что советский народ и интеллигенция «не знали общества, в котором живут» (последнюю фразу якобы, однажды в глубоком отчаянии произнес генсек Юрий Владимирович Андропов). Ответственность за такое «незнание», по мнению Кара-Мурзы, целиком ложится на официальную идеологию советского государства – марксизм-ленинизм и исторический материализм. В «Демонтаже народа» автор продолжает настойчиво развивать эту идею, прилагая её, на сей раз, к области национальной политики.

Он пишет, в частности:

«Принятая в марксизме и унаследованная советским обществоведением теория этничности и нации была ошибочной в принципе и негодной для проектирования и строительства народа именно в Советском Союзе».

Даже после победы антикоммунистических сил и распада СССР положение, по мнению Сергея Георгиевича, не улучшилось – истмат не ослабил своей власти над умами российской интеллигенции и не позволил ей наконец-то познать «общество, в котором она живет»:

«Российская интеллигенция, по инерции приверженная унаследованному от исторического материализма примордиализму, оказывается в нынешней «битве народов» интеллектуально небоеспособной».

После такого рода утверждений автору «Демонтажа» необходимо было показать, каким образом марксизм, с его постулированием примата бытия над сознанием, с его классовым подходом к пониманию и объяснению исторического процесса, мог быть замешан в приверженности примордиалистскому взгляду на этничность. К тому же лишь ничтожная часть работ классиков марксизма была посвящена непосредственно этнографическим сюжетам. Если и мог откуда-то взяться в марксизме примордиализм, то только как последствие применения присущей ему научной методологии, которую и надо оспаривать. Тем не менее, Кара-Мурза не идет по пути критики научного метода исторического материализма, а строит доказательство своего тезиса, основываясь на вырванных из контекста цитатах основоположников марксизма. В главе, носящей говорящее само за себя название «Маркс и Энгельс: жесткий примордиализм», автор берется утверждать, что все разговоры о классовой борьбе были для Маркса и Энгельса лишь прикрытием их истинных намерений. На самом деле, убеждает читателей Кара-Мурза, классики понимали историю не как борьбу классов, а как борьбу народов. Они разделяли народы на революционные и контрреволюционные, на прогрессивные и реакционные – т.е. на «хорошие» и «плохие», относя к первым западные народы, а ко вторым все остальные, преимущественно славян и в особенности русских. И были они никакими не гуманистами, а самыми что ни на есть кондовыми расистами, а их русофобия – лишь частный случай расизма и проимпериалистической позиции.

Я не буду в этой статье заниматься подробным опровержением данного тезиса Кара-Мурзы – это уже замечательно сделал однажды Дмитрий Якушев. Скажу лишь, что, следуя нехитрым путем тасования цитат, можно приписать классикам марксизма все что угодно, в том числе и выставить их певцами западного империализма, почище Редьярда Киплинга (чем не без определенного успеха занимается в сети некий господин Зубатов). Возьмем, к примеру, известную цитату из Энгельса:

«И что за беда, если богатая Калифорния вырвана из рук ленивых мексиканцев, которые ничего не сумели с ней сделать? И что плохого, если энергичные янки быстрой разработкой тамошних золотых россыпей умножат средства обращения, в короткое время сконцентрируют в наиболее подходящих местах тихоокеанского побережья густое население и обширную торговлю, создадут большие города, откроют пароходное сообщение, проведут железную дорогу от Нью-Йорка до Сан-Франциско, впервые действительно откроют Тихий океан для цивилизации и третий раз в истории дадут новое направление мировой торговле? Конечно, «независимость» некоторого числа калифорнийских и техасских испанцев может при этом пострадать; «справедливость» и другие моральные принципы, может быть, кое-где будут нарушены; но какое значение имеет это по сравнению с такими всемирно-историческими фактами?» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т.6, стр. 293).

Доведись Энгельсу жить в наши дни, он мог бы взять этот кусок текста, и, с помощью функции replace в программе Word заменить в нем Калифорнию на Ирак или Иран, мексиканцев и испанцев на арабов и персов, а тихоокеанское побережье на Персидский Залив – и, можно не сомневаться, был бы с огромным удовольствием принят на работу в газету «Вашингтон Таймс» или на канал «Фокс Ньюс». Дело, однако, в том, что когда Энгельс писал эти строки, в середине 19-го века, капитализм ещё не утратил своего прогрессивного характера, ещё не доделал до конца всей предназначенной ему историей работы. Частью этой работы являлось объединение мелких народов и т.н. «национальных обломков», лишенных исторического будущего, в большие национальные образования, способные стать субъектами истории. Отсюда и деление наций на исторические и неисторические. Укрепление больших, исторических наций и ассимиляция ими малых, «неисторических» народов отвечало интересам классовой организации пролетариата – и, поэтому, всячески поддерживалось основоположниками научного коммунизма.

В наше время империализм проводит обратную политику, которую принято называть «глобализацией» – он стремится воспрепятствовать процессу становления в развивающихся странах крупных национальных образований, способных стать, или уже ставших субъектами истории. В этом, собственно говоря, и состоит суть конфликта между глобальным центром и периферией.

«Разоблачив» классиков марксизма как «жестких примордиалистов», Кара-Мурза переходит к анализу трагических последствий пагубного влияния марксистской философии на умы русской и советской интеллигенции и на процесс национального строительства в СССР. Начинает свой разбор чуть ли не с зарождения марксистского движения в России:

«В целостном виде теорию нации основоположники марксизма не изложили. Это сделал австрийский марксист О.Бауэр, его книга «Национальный вопрос и социал-демократия» была издана в 1909 г. на русском языке в Петербурге. Из её положений исходили российские марксисты. Бауэр продолжает традицию немецкого романтизма и представляет нацию как общность, связанную кровным родством – «общей кровью». Формулу Бауэра принял Сталин, хотя и выбросив из неё «кровь»».

Что же, интересно, осталось от формулы Бауэра, после того, как Сталин «выбросил из неё кровь»?

Не ясно, из каких источников почерпнул Кара-Мурза изложенные выше сведения. На самом деле австрийский социал-демократ Отто Бауэр придерживался культуроцентричного, или, по словам Троцкого, «абстрактно-психологического» взгляда на национальный вопрос. Он определял нацию как «всю совокупность людей, связанных в общность характера на почве общности судьбы». Отто Бауэра считают первым модернистом за то, что он фактически выдвинул идею "воображения" нации, которую потом, после войны, развили другие марксисты, такие как Андерсон и Хобсбаум, а также либерал Геллнер. (Кстати, автор «Демонтажа» во всю ссылается на Андерсона и Хобсбаума, как впрочем, и на Самира Амина, но при этом «забывает» указать, что все трое - марксисты, называя их просто «видными исследователями» или «западными учеными, работающими в рамках концепции конструктивизма». В то же время в качестве «типичного представителя» марксизма и исторического материализма приводится, например, какой-то Багиров. Такие приемы, на мой взгляд, уже пересекают границу между манипуляцией сознанием и банальным жульничеством). Сталин спорил с Бауэром, указывая, что «нация Бауэра ничем не отличается от мистического и самодовлеющего "национального духа" спиритуалистов». Большевики рассматривали нацию не как «воображаемое сообщество», но как объективную, исторически обусловленную сущность, возникшую на основе экономических отношений капитализма из людей, проживающих на общей территории и обладающих общей культурой. Троцкий в своей книге «Сталин» отмечал, что сталинская теория нации, сочетавшая психологические атрибуты нации с географическими и экономическими условиями её развития, оказалась не только верной теоретически, но и была плодотворна в практическом плане, т.к. ставила судьбу каждой отдельной нации в зависимость от изменения материальных условий её существования, начиная с территории.

Естественно, что, приняв «марксистскую» идею нации как «родства кровных уз», большевики оказались не способны к какой-либо созидательной деятельности в области национальной политики. Если что и удавалось сделать, то только вопреки официальной догме. Кара-Мурза пишет:

«Если французы или отцы основатели США рассуждали о собирании, сохранении и ремонте своих наций спокойно и деловито, как инженеры на технических совещаниях, то проектировщики советского народа в СССР окутывали свои изобретения и разумные идеи массой туманных оговорок, ссылок и недомолвок. Но покуда практическая политика не была экранирована от реальности огромным сословием ученых-обществоведов, многое удавалось сделать».

Вот такую картину рисует один из ведущих наших борцов с евроцентризмом: «два мира – два «нациестроительства»». В одном – цивилизованном, «открытом обществе» - все происходит хорошо и правильно, «как доктор прописал»: серьезные господа в белых халатах и резиновых перчатках «спокойно и деловито» проектируют себе народы, в перерывах между «техническими совещаниями» выпивая по чашечке кофе и пролистывая очередной номер «Плэйбоя». В другом – тоталитарном и закрытом – несчастные, затурканные «марксистскими догмами» рабы-интеллектуалы в подпольной шарашке что-то там впопыхах ковыряют, постоянно отвлекаясь на «оговорки и недомолвки». О кофе, понятное дело, и речи быть не может. Один сплошной морковный чай. И страх, что в любую секунду набегут злые «обществоведы» и начнут «экранировать от реальности»…

Но почему же не приведёт уважаемый автор хотя бы один, пусть самый маленький отрывок из протокола какого-нибудь «технического совещания» или, на худой конец, летучки умелых и спокойных западных «инженеров национальных душ»? Почему не укажет, где и когда такие совещания проводились? Может быть, во время битвы при Вайоминге? Или при подавлении восстания Вандеи? А может в одном из наполеоновских завоевательных походов? Наверняка ведь знает не один и даже не два ярких и запоминающихся эпизода из тяжких буден сохранителей и ремонтников западных народов. Правда, в одном месте упоминаются «французские короли, уже в Средние века начавшие целенаправленное формирование нации французов из множества населявших их земли народностей», но каким образом происходило это «целенаправленное формирование» - нам не расшифровывают. Что ж, придется слегка восполнить этот досадный пробел.

С мая по сентябрь 1787 года в городе Филадельфия проходило одно из наиболее значительных «совещаний» специалистов по конструированию народов – Конституционная конвенция. В результате этого мероприятия на свет появился такой важнейший «народообразующий документ», как Конституция Соединенных Штатов Америки. Вот что мы читаем в преамбуле к сему историческому документу:

«Мы, народ Соединенных Штатов, дабы образовать более совершенный Союз, установить правосудие, гарантировать внутреннее спокойствие, обеспечить совместную оборону, содействовать всеобщему благоденствию и закрепить блага свободы за нами и потомством нашим, торжественно провозглашаем и устанавливаем настоящую Конституцию для Соединенных Штатов Америки».

Как видим, отцы-основатели американской нации были просто дремучими примордиалистами – ведь ещё только готовясь приступить к процессу «конструирования народа», они уже полагали этот самый народ в качестве данности. Мало того, брались говорить от его имени! Впрочем, нельзя отрицать, что собравшиеся в Филадельфии «инженеры» рассуждали «спокойно и деловито». Только делали они это с позиций своего класса, исходя из интересов власти и собственности.

Как пишет Майкл Паренти в своей книге «Демократия для избранных»:

«Граждане, которые собрались в Филадельфии в 1787 году, стремились создать сильную централизованную систему правления. Они были согласны с Адамом Смитом в том, что система правления «учреждается для защиты богатых от бедных» и что она усиливается вместе с ростом ценности собственности».

А вот какие задачи ставили «конструкторы» перед центральной властью:

1. Разрешить проблемы торговли и пошлин между 13 штатами.

2. Обеспечит защиту зарубежных дипломатических и торговых интересов.

3. Эффективно продвигать финансовые и торговые интересы класса богатых.

4. Защищать богатых от конкурирующих интересов других классов общества.

(«Демократия для избранных» стр. 63-64)

Теперь всё становится на свои места. Теперь понятно, что за народ замыслили «создать» филадельфийские специалисты и почему в него, по крайней мере, на первых порах, были включены даже не все белые мужчины, не говоря уж о чернокожих рабах или индейцах…

Но вот появилась на исторической арене новая общность – советский народ. Как же это произошло? Автор «Демонтажа» поясняет:

«Сознательное «конструирование» советского народа и его создание по воле людей официально отвергалось. Оно должно было идти только естественным путем (на деле это означало, что созидающая народ деятельность должна была проводиться вопреки официальной теории, в интеллектуальном смысле подпольно). Это – кардинальное отличие от сознательного целенаправленного нациестроительства, которое осуществляли западные страны (прежде всего Франция и США)».

В этих словах звучит очень старый и набивший оскомину упрек марксизму и истмату в абсолютизации объективного характера общественных отношений и в отрицании роли сознательной деятельности человека как творца истории.

Вот что писал по этому поводу Аксельрод в статье «Карл Маркс и немецкая классическая философия»:

«Положение Маркса, «что люди вступают в определенные, неизбежные, от их воли независящие отношения», вызвало и до сих пор вызывает упорные и без конца повторяемые возражения. Критики и противники диалектического материализма истолковывают это положение в том смысле, что Маркс исключил из исторической деятельности человеческую волю и сознание. Трудно представить себе более нелепое утверждение. Наоборот, можно сказать с безусловной уверенностью, что не было и нет такого философского мировоззрения, которое придавало бы такое огромное, широкое значение человеческой деятельности, как теория Маркса. Старый материализм, с которым материализм диалектический имеет общую познавательную основу, не удовлетворял Маркса именно потому, что он отличался созерцательным характером и не понимал роли и значения активной деятельности. В формуле Маркса речь идет не об исторической роли сознания, а о том, что чему предшествует - сознание бытию или бытие сознанию; вопрос касается способа научного исследования и приемов практического сознательного воздействия на общественную среду. Теория Маркса говорит ученому, что точные, правильные выводы могут быть достигнуты только путем изучения конкретной действительности и истории её развития. Она говорит практическому деятелю что успешное, плодотворное воздействие на общественную среду возможно лишь при условии правильной и ясной оценки существующих общественных реальных сил и их взаимоотношений. Это все, но это бесконечно много».

Однако более всего озадачивает фраза о том, что советский народ созидался «в интеллектуальном смысле подпольно». Что это значит? В «интеллектуальном подполье» можно рассказывать на кухне вздорные антисоветские анекдоты, издавать на деньги ЦРУ какую-нибудь «Хронику текущих событий», писать письма в защиту академика Сахарова… Но создавать подпольно народ? Как такое возможно? Верит ли сам автор «Демонтажа» в эту нелепую чушь? Тем более что буквально на тех же страницах он подробно описывает, как проходила уникальная, кропотливая и в высшей степени искусная работа по конструированию наций и национальных идентичностей в Советском Союзе. В принципе – это ведь все широко известные факты: никаких интеллектуальных подполий и чуланов не было, новые нации и народности создавались в полном соответствии с материалистической теорией, по сталинским критериям. Разрабатывались язык и культура, организовывались территориальные границы и, разумеется, созданная национальная форма заполнялась социалистическим содержанием. Подразумевалось, что формальные скрепы будут устойчивы лишь в том случае, если хозяйственный уклад будет основан на общественной собственности на средства производства. Недаром ведь во времена Перестройки национальная политика большевиков подверглась таким яростным нападкам со стороны врагов советской власти. Недаром демонтаж СССР его противники начали с агрессивных нападок на административное деление между различными субъектами Союза (начав с Нагорного Карабаха) и безудержного воя о «подавлении тоталитарным режимом самобытных национальных культур». Недаром стали вопить о «ничейной общенародной собственности» и в пожарном порядке создавать свои жульнические «кооперативы». Нет, что ни говори, а «общество, в котором жили» ушлые прорабы перестройки знали прекрасно. И ещё лучше – то общество, в котором им хотелось бы жить…

Наряду с нападками на марксистскую трактовку национального вопроса, Кара-Мурза резко выступает в «Демонтаже» против материалистического взгляда на религию. Марксистское толкование религии как продукта общественных отношений, как творения человека вызывает неприятие автора «Демонтажа», т.к., по его мнению, препятствует пониманию роли религии в качестве важнейшего фактора «конструирования народов».

Приемы полемики, используемые в данном случае Сергеем Георгиевичем, мало чем отличаются от уже рассмотренных нами.

Вот как излагаются мысли Маркса и Энгельса о религии:

Маркс полагает, что «религия является продуктом производственных отношений, поэтому активной роли в становлении человека как члена этнической общности играть не может….. Более того, по мнению Маркса, религия не оказывает активного влияния и на становление человека как личности… В разных вариантах он повторяет тезис «не религия создает человека, а человек создает религию»».

Тут же приводится ссылка на «Немецкую идеологию», где Маркс и Энгельс якобы говорят «нечто совсем иное, чем в тезисе «религия не создает человека»» - известные строки о том, что люди строили свои отношения согласно своим представлениям о боге, и что «порождения их головы стали господствовать над ними. Они, творцы склонились перед своими творениями. Освободим же их от иллюзий, идей, догматов, от воображаемых существ, под игом которых они изнывают. Поднимем восстание против этого господства мыслей».

Вот, дескать, не смыслили основоположники марксизма ничегошеньки в религии, путались в трех соснах – писали в одном месте одно, а в другом – прямо противоположное. На самом деле, ни Маркс, ни Энгельс никогда не считали и нигде не писали, что «религия не оказывает активного влияния и на становление человека как личности». Там, где Кара-Мурза приписывает Марксу такую идею, речь шла совсем о другом. Вот отрывок из «Критики гегелевской философии права» - откуда взята фраза «не религия создает человека, а человек создает религию»:

«Религиозное убожество есть в одно и то же время выражение действительного убожества и протест против этого действительного убожества. Религия — это вздох угнетённой твари, сердце бессердечного мира, подобно тому как она — дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа».

Разве может сердце не оказывать никакого влияния на становление человека? А опиум? Разумеется, между сказанным о религии в «Немецкой программе» и «Гегелевской философии права» нет никакого противоречия. И там и тут религия описывается как одна из форм «ложного сознания». И там и тут проводится мысль, что религия не есть самостоятельная субстанция, что в ней лишь отражается неразвитая, несовершенная, противоречивая “земная основа”. Религия, безусловно, влияет на человека, но она его не создает.

Автор «Демонтажа» с этим согласиться никак не может. Приводит такой пример:

«Русский человек «создан православием», как араб-мусульманин «создан» исламом».

Заметим, что Маркс, утверждая, что человек создает религию, нигде глагол «создает» в кавычки не ставит, а вот Кара-Мурза, утверждая обратное, без кавычек обойтись не решается. Ещё бы – ведь могут и огорошить вопросом в лоб: «Как же так, ведь вот, к примеру, арабы – существовали как народ аж как минимум веков за пять до возникновения ислама. Так кто же кого создал, уважаемый обществовед?» Вот и появляются кавычки: вроде бы как создало яйцо курицу, но не совсем, а так – чуть-чуть, в какой-то мере…

Но, главное, какова аналитическая ценность такого «закавыченного» подхода к религии? Хорошо, допустим, что араб-мусульманин создан исламом. Тогда араба-христианина, получается, создало христианство. Соответственно, христианин-фундаменталист Джордж Буш младший, каждое воскресенье исправно посещающий церковь, должен быть для араба-христианина куда ближе, нежели соплеменник-мусульманин. Вроде бы эффектно звучит: «Религия создает человека» - а понять чего-нибудь с помощью этого красивого идеалистического посыла в общественной жизни крайне тяжело…

Между тем усиление влияния религиозного фундаментализма - действительно очень серьезная проблема в современном мире. Корпоративные СМИ денно и нощно рассказывают лишь о «мусульманском фундаментализме», который, кстати, по мнению многих исследователей, как раз является типичным конструктом западного империализма. В своё время США и Израиль поддерживали наиболее реакционные клерикальные силы на Ближнем Востоке, стремясь создать противовес светским националистическим движениям, а также сдержать влияние СССР в странах третьего мира. Не все у них вышло гладко - иранская революция, Хизбалла в Ливане и Хамас в Палестине тому яркие свидетельства.

Но проблема роста религиозного фундаментализма гораздо шире – она не ограничивается одним лишь мусульманским миром и имеет объективные социально-классовые причины.

Вот как пишет об усилении фундаментализма в США Вильям Табб в марксистском журнале Monthly Review:

«Прежде фундаменталистские религиозные взгляды были распространены преимущественно в бедных, сельских, изолированных сельскохозяйственных регионах, зависимых от жестоких капризов природы, таких как бури, засухи и наводнения. В связи с драматическим падением промышленной занятости и упадком профсоюзов, то же самое отсутствие уверенности в будущем стало распространяться и в тех местах, где раньше существовали благополучные сообщества, состоявшие из хорошо оплачиваемых рабочих и стабильных семей. Перед лицом относительного обнищания или просто жизни в окружении социального и культурного распада, личное спасение и принятие непререкаемого авторитета библейского буквализма приобретают все больший размах».

Какой четкий, ясный, безупречный материалистический анализ причин усиления религиозного фундаментализма! Ни тебе кавычек, ни туманностей, ни «многозначительных намеков на содержание выеденного яйца»…

А как автор «Демонтажа» полемизирует с Энгельсом и Каутским:

«Энгельс писал Каутскому (2 марта 1883 года): «Где существует общность, — будь то общность земли, или жен, или чего бы то ни было, — там она непременно является первобытной, перенесенной из животного мира. Все дальнейшее развитие заключается в постепенном отмирании этой первобытной общности; никогда и нигде мы не находим такого случая, чтобы из первоначального частного владения развивалась в качестве вторичного явления общность»

Поясняет он такое влияние общности тем, что соглашается с утверждением Каутского, будто «внутри племени господствовала полная свобода». Так, исходя из ложного идеологического постулата, Энгельс и Каутский теряют из виду важный факт антропологии: коллективные религиозные представления дали начало нравственности, формирующей общность, и первым делом культуры было введение табу на инцест – устранение «полной половой свободы». Благодаря этому и возникло само племя, а затем стало перерастать в народ».

То, что Кара-Мурза в данном отрывке выдает за «важный факт антропологии», на самом деле никаким «фактом» не является, а представляет собой краткий пересказ одной из антропологических концепций – культурологической теории Фрейда, в наиболее целостной форме изложенной в работе "Тотем и табу. Психология первобытной культуры и религии", опубликованной в 1913 году. Так что знать об этом «факте», то бишь о теории – интерпретации специально подобранных для этого фактов – и «терять этот факт из виду», Энгельс с Каутским во время своей переписки при всем желании не могли. Словом, перед нами неплохая иллюстрация к популярной книге самого С.Г. Кара-Мурзы - «Манипуляция сознанием»…

Справедливости ради отметим, что не всегда и не везде Сергей Георгиевич рисует влияние марксизма на советское общество одной лишь черной краской. Длинная цитата из Панарина отводит положительную роль «марксисткой оболочке» русской революции.

Ей, якобы «удалось нейтрализовать русофобию Запада»:

«Русский коммунизм по-своему блестяще решил эту проблему. С одной стороны, он наделил Россию колоссальным "символическим капиталом" в глазах левых сил Запада – тех самых, что тогда осуществляли неформальную, но непреодолимую власть над умами – власть символическую.

Русский коммунизм осуществил на глазах у всего мира антропологическую метаморфозу: русского национального типа, с бородой и в одежде а la cozak, вызывающего у западного обывателя впечатление "дурной азиатской экзотики", он превратил в типа узнаваемого и высокочтимого – "передового пролетария". Этот передовой пролетарий получил платформы для равноправного диалога с Западом, причем на одном и том же языке "передового учения"…

В той мере, в какой старому русскому "национал-патриотизму" удалось сублимировать свою энергетику, переведя ее на язык, легализованный на самом Западе, этот патриотизм достиг наконец-таки точки внутреннего равновесия. И западническая, и славянофильская традиции по-своему, в превращенной форме, обрели эффективное самовыражение в "русском марксизме" и примирились в нем…

Советский человек, таким образом преодолевший "цивилизационную раздвоенность" русской души (раскол славянофильства и западничества), наряду с преодолением традиционного комплекса неполноценности, обрел замечательную цельность и самоуважение. В самом деле, на языке марксизма, делающем упор не на уровне жизни и других критериях потребительского сознания, обреченного в России быть "несчастным", а на формационных сопоставлениях, Россия впервые осознавала себя как самая передовая страна и при этом – без всяких изъянов и фобий, свойственных чисто националистическому сознанию».

Сказано неплохо, хотя и несколько витиевато… Не совсем, правда, ясно, как это левые силы Запада, обладавшие «непреодолимой властью над умами» своих сограждан, не сумели предотвратить сначала интервенцию 14 капиталистических государств против молодой Советской России, затем агрессию фашистской Германии и её союзников против СССР и, наконец, развязывание англо-американскими империалистами Холодной войны. Видимо что-то было не так с «символическим капиталом»…

Пора подводить некоторые итоги. Итак, как учит нас С.Г. Кара-Мурза, марксистское учение и исторический материализм никуда не годятся в качестве инструмента познания сложной системы национальных отношений. Следование принципам марксизма и истмата ведет нас лишь в гносеологический и политический тупик. Нации и народности возникают и распадаются не в соответствии с объективными законами истории, а классовый подход ничего в национальном вопросе не объясняет. Чем же предлагается заменить «устаревшую марксистскую догму»? Послушаем автора «Демонтажа»:

«Социальные инженеры и политтехнологи, которые конструировали постсоветское пространство и его жизнеустройство, мыслили уже в категориях постмодерна, а не Просвещения…все эти программы и политическая практика никак не вписываются в категории классового подхода, но зато хорошо отвечают понятиям и логике современного учения об этничности - конструктивизма».

Как видим, от нас требуют ни много, ни мало, как вообще отказаться от попыток осмыслить происходящее, по крайней мере, в сфере национальных отношений, в русле понятий, выработанных Просвещением, и начать мыслить «правильно», «по-современному» - т.е. «в категориях постмодерна». Почему мы должны перейти к такому «новому мЫшлению»? Да потому, что это, якобы, уже давно сделали «инженеры и политтехнологи, которые конструировали постсоветское пространство и его жизнеустройство». Ведь самое передовое и «современное учение об этничности - конструктивизм» как раз и учит нас, что народы и нации не возникают по какой-то там «объективной логике», а являются плодом богатого воображения и неустанной деятельности этих самых «инженеров и технологов». Придумают эти инженеры народ и начинают его конструировать, т.е. «будить» - выдумывают ему историю, язык, культуру… Откуда берутся сами инженеры и техники? Не спрашивайте, они существуют всегда, во все времена и в любую погоду – поэтому их ещё называют магическим словом «элиты». Вопрос об их происхождении неприлично даже ставить – ибо они от Бога: всегда были, есть и будут. Все, что мы можем – это попытаться понять ход мысли «элит» и кое-как под него подстроиться. Вот сегодня, например, «элиты» мыслят в «категориях постмодерна» - значит и нам надо так «мыслить», а не то отстанем и проиграем все, что только можно проиграть.

Скажете, я утрирую? Возможно – но что же мне делать, если именно такое впечатление о «самом современном учении об этничности» сложилось у меня после внимательного прочтения «Демонтажа народа» и ничего более толкового и конструктивного я из этой книги выудить не смог? В «Демонтаже» очень много правильных слов, остроумных замечаний и патриотичных фраз, но в целом эта работа оставляет впечатление вредной и реакционной. Антимарксистский, антиматериалистический пафос книги (именно материалистическое понимание истории Кара-Мурза в основном имеет ввиду, когда ругает «примордиализм»), идеализация и мистификация её автором понятий «нации», «народа», «этничности», туманные, запутанные спекуляции там, где вполне можно подыскать простое и ясное объяснение – все это оставляет крайне тягостный осадок. Автор «Демонтажа» не скрывает того, что расхваливаемый им «конструктивизм» по сути дела и не стремится к глубокому пониманию проблемы этничности. Он цитирует двух известных российских этнологов-конструктивистов:

«Конструктивизм не объясняет, но типизирует – демонстрируя веер возможных стратегий, практикуемых социальными акторами, оставляя их с большей мерой свободы, чем примордиалистские объяснения»

Кому собираются конструктивисты демонстрировать этот «веер возможных стратегий»? Ведь, наверное же не народу, не трудящимся классам, которым конструктивистское учение отказывает в исторической субъектности, рассматривая их в качестве строительного материала - кубиков в конструкторе, из которых элитные инженеры-«будители» собирают то, что им вздумается. «Элитные» политтехнологи, разумеется, выбросят в мусорный ящик всю постмодернистскую словесную шелуху (правящие классы на самом деле мыслят вполне «модернистскими» категориями власти и собственности) и возьмут на вооружение то немногое дельное и практическое, что есть в мудреных разглагольствованиях конструктивистов. Впрочем, для нас, простых людей, не вхожих в «высшие сферы», проблема практической пользы идеологии конструктивизма для решения правящими кругами своих политических задач представляет отнюдь не самый большой интерес. Какое-нибудь применение этой красивой постмодернистской игрушке сильные мира сего найдут – хотя бы для того, чтобы пудрить нам, простым смертным, мозги с её помощью. А вот делу освобождения народов, составлявших некогда Советский Союз, от ига капитала – конструктивистский метод, на наш взгляд, ничего кроме вреда не принесет.

В конце своей работы «Демонтаж народа» С.Г. Кара-Мурза выдвигает ряд положений, которые можно рассматривать как основные контуры проекта выхода России из нынешнего кризиса. Вот что, в частности, мы видим:

«Сборка из раздробленных частей нашего общества нового тела большого народа сделает возможным мирный разрыв нынешнего порочного круга. Обладая своей политической организацией, этот народ сможет спокойно и уверенно вести диалог с космополитической частью общества, желающей растворения России в периферии Запада. Так мы избежим назревающего разрушительного столкновения «бедных» и «богатых». Такую мирную революцию возрождения может совершить только народ, а не класс. Этот шаг лишит силы паразитическую олигархическую надстройку, что облегчит разрешение и социальных противоречий внутри нашего общества

Стоило городить гору аж из семисот страниц, чтобы в итоге выдать такую «ценную» программу возрождения «тела большого народа»? Чтобы, говоря о современной России, поставить слова «богатые» и «бедные» в кавычки и посоветовать некой «политической организации» вести «диалог с космополитической частью общества», которую сам автор несколькими главами раньше называл «чужим народом»?

Нет, чтобы там ни говорили, не писали модные политологи и крутые эксперты, а откладывать в сторону учебник истмата пока рано. Он нам ещё ой как пригодится…

Архів, сортувати за: Нові Відвідувані Коментовані
© Киевский ГК КПУ 2005
Все права защищены. Перепечатка материалов разрешается, только после письменного разрешения автора (e-mail). При перепечатке любого материала с данного сайта видимая ссылка на источник kpu-kiev.org.ua и все имена, ссылки авторов обязательны. За точность изложенных фактов ответственность несет автор.