Партійна преса та видання

Виктор КОЖЕМЯКО (Спец. корр. “Правды”.Звёздный городок — Москва): Герои в небе и на земле (г."Правда", №36, 11 - 12 апреля 2006г.)

Источник: www.gazeta-pravda.ru

45 лет назад, 12 апреля 1961 года, свершилось фантастическое: преодолев земное притяжение, человек впервые поднялся в далекий, неведомый, таинственный космос. И это был советский человек. Это был коммунист.

ЕСЛИ СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ по праву можно назвать вершиной российской истории, то этот апрельский день в 1961-м — одна из наивысших его вершин. Как и 9 Мая 1945-го. Когда сегодня пытаются принизить и дискредитировать советскую эпоху, достаточно назвать две эти даты, чтобы перекрыть чудовищную неправду, возводимую недругами нашей страны.

Но перекрыть, оказывается, не так-то просто, ибо недруги — не только за пределами страны, но и здесь, рядом с нами, даже над нами. Уже в течение двадцати лет они имеют возможность направлять умы и чувства, создавать общественное мнение. Вполне определенное. Антисоветское. Антироссийское. Антирусское.

Вспоминая исторический день сорокапятилетней давности, я думаю вот о чем. Да, народ ликовал. Однако все ли действительно ликовали в глубине души? Некоторые теперь, когда пишут, например, о наших спортивных состязаниях с американцами в те времена, откровенно признаются: “Мы болели за американских мальчиков”. И вот эти “некоторые” взяли власть в “этой” стране.

Результаты мы видим. Расстояние между тем апрелем и нынешним — не только во времени. На гигантское расстояние назад отброшены наша экономика, наука, культура. Космическая отрасль финансируется по остаточному принципу. Легендарные предприятия либо вовсе уничтожены, либо находятся в сложнейшем положении, а средняя зарплата в отрасли ниже, чем даже та весьма невысокая, что нынче в целом в промышленности России. Однако есть утрата и еще большая. Она — в состоянии духа. Вспомним, в советское время мы пели:

Здравствуй, страна героев,

Страна мечтателей,

страна ученых...

Мы гордились, что были страной героев и своего рода вершинами в их ряду стали гениальный Сергей Королев и отважный Юрий Гагарин, а потом целая плеяда его космических братьев и сестер. Но с некоторых пор людям, особенно молодежи, начали внушать, что герои не нужны, что это всё — “советская пропаганда”, с которой надо покончить раз и навсегда. Сколько гадостей пришлось услышать и прочитать про тех, кем еще вчера молодые восхищались и на кого хотели быть похожими!

Героев казнили. То клеветой, то замалчиванием, то заменой другими, не нашими именами. Не уйти от мыслей об этом и от горьких чувств, когда отмечаем мы одну из самых героических страниц отечественной истории. Поездка, в которой довелось принять участие накануне 12 апреля, эти чувства усилила и обострила.

Кто же был первым?

ПОЕЗДКА эта была в Звёздный городок — заветное для всех космонавтов место, где жил и Юрий Гагарин. Многие его товарищи и младшие коллеги сегодня тоже живут там. А организовала поездку Российская ассоциация Героев, правление которой решило провести в преддверии знаменательной даты “торжественное мероприятие по чествованию героев-космонавтов, а также вдов героев-космонавтов”. Так значилось в предложенном журналистам пресс-релизе.

По дороге в автобусе я разговорился с генерал-полковником авиации Николаем Тимофеевичем Антошкиным. Он возглавляет Клуб Героев Советского Союза, Российской Федерации и полных кавалеров ордена Славы Москвы и Московской области, созданный на исходе так называемой перестройки и ставший потом учредителем Российской ассоциации Героев. Для чего создавались эти общественные организации? Прежде всего, можно сказать, для самозащиты героев. Как ни поразительно, время такое настало, что героям потребовалось как-то объединиться, чтобы защищать себя.

И вот рассказывает мне Николай Тимофеевич:

— В позапрошлом году, когда отмечалось семидесятилетие учреждения высокого звания Героя Советского Союза, члены нашего клуба выступали одновременно в ста московских школах. Так вот, космонавты спросили ребят, знают ли они, кто был первым космонавтом. И были потрясены, когда услышали, что это — американец! Люди закалённые, но не все удержались от слёз...

Для некоторых Гагарина “слишком много”

РАНЬШЕ ВСЕХ, до начала торжества, в фойе Дома космонавтов (так называется Дом культуры или клуб Звёздного городка, где расположен и музей) я увидел Виктора Васильевича Горбатко — с двумя звездочками на лацкане пиджака. Изменился, конечно, с тех пор, как после космических полетов все газеты публиковали его портрет. Но узнаваем. Приехал на встречу с заседания комиссии по выпуску почтовых марок и открыток, которая действует при Федеральном агентстве связи. Он — член этой комиссии. Сообщает с печалью в голосе:

— Марки к 45-летию гагаринского полета не будет.

— Как же так?

— Не удалось мне доказать. Сослались, что были марки к 40-летию полета и к 70-летию со дня рождения Юрия Алексеевича. Но перед 70-летием ведь тоже выпускать не хотели! С большим трудом я тогда добился.

— Выходит, кому-то кажется, что Гагарина “слишком много”?

— Выходит, так.

Он задумался, а потом, словно желая порадовать не только меня, но и себя, добавил:

— В предстоящем году, надеюсь, будет целый космический блок марок. К 150-летию Циолковского, 100-летию Королёва и 50-летию запуска первого искусственного спутника Земли. Советского спутника.

Вот как сходятся даты в стране, которую справедливо называли первой и величайшей космической державой. Неужели теперь навсегда то первенство и величие — в прошлом?

“Себя-то обворовывать не надо!”

ВСТРЕЧА будет проходить, как я понял, не в самом вместительном зале Дома космонавтов, а в сравнительно небольшом, называемом выставочным. Он быстро заполняется людьми, шумом голосов. И, едва заняв место, я вижу, что оказался в окружении не только поистине звёздном, но и “самом гагаринском”. Рядом со мной Павел Романович Попович, а чуть поодаль — Валерий Фёдорович Быковский. Они мало того, что из первого отряда космонавтов — из первой его группы. Отобранной и готовившейся для первого полета. Гагарин, Титов, Николаев, Попович, Быковский — в таком порядке потом выпадет им лететь. Троих первых уже нет. Список оставшихся космонавтов первого набора начинают теперь эти двое.

Вслед за Быковским в космос поднялась Валентина Терешкова — первая в мире женщина-космонавт, и ее улыбку я тоже замечаю в группе обнимающихся друзей. Не все они живут сейчас в Звёздном, многие в Москве, поэтому радость встречи понятна. А в штатских костюмах (некоторые даже по-домашнему, в свитерах), кажется, все, кроме нынешнего начальника Центра подготовки космонавтов генерал-лейтенанта Василия Васильевича Циблиева, который появляется в президиуме. Вместе с дважды Героем Советского Союза Светланой Савицкой и другими руководителями Ассоциации Героев: Светлана Евгеньевна — ее вице-президент.

Но пока встреча официально не открыта, я невольно слышу обрывки разговоров вокруг. Громче всех звучит голос Алексея Архиповича Леонова. Только что приехавший со Всемирного русского народного собора, который утром открылся в храме Христа Спасителя, он возмущается, что на этом представительном форуме нет никого из руководителей страны. Спрашиваю, что значит для него, первого в мире человека, вышедшего в открытый космос, и друга Юрия Гагарина, день 12 апреля. В ответ он с досадой машет рукой:

— Ой, не надо, не надо... Что значит? Да для многих теперь это просто рядовой день календаря. Возьмите хотя бы уважаемый журнал “Вокруг света”, не худший журнал. Но! В четвертом номере есть хронология апреля. И в этой хронологии перечислено многое, даже когда развелась или вышла замуж Софи Лорен. А что здесь про 12 апреля? День старта американского космического корабля “Аполло-13”, который закончился невыполнением программы. Зато, подчеркивается, летевшие раньше “Аполло-12” и “Аполло-11” программу блестяще выполнили... И ничего не сказано, что 12 апреля 1961 года впервые в мире человек поднялся в космос. Причем наш, советский человек! Скажите, до каких же пор такое может быть? Себя-то обворовывать не надо!

Теперь уже сидящий напротив Алексей Александрович Губарев, тоже дважды Герой, слушавший эту страстную речь товарища, досадливо рукой махнул:

— Что толку возмущаться...

— Нет,— горячится Леонов,— обязательно возмущаться надо!

— Ты думаешь, руководство страны обо всем этом безобразии не знает?

— Конечно, знает. Чем занималось правительство, когда мы отмечали 60-летие Победы? Де-ге-ро-изацией страны!

Он так и произнес это по слогам — чтобы отчеканить смысл. Дегероизация, видно, больше всего возмущает дважды Героя Советского Союза Алексея Леонова.

К гордости страны — с унижением и оскорблением

МЕЖДУ ТЕМ торжество начинается, и президент Ассоциации Героев генерал-лейтенант В.А. Шаманов, поздравляя космонавтов с праздником, говорит, что они, начиная с первого полета Гагарина, были гордостью и достоянием страны.

Были — это верно. Только так ли сегодня? А ведь 99 космонавтов — Героев Советского Союза и России, среди которых немало дважды Героев, столько сделали для Отечества, так самоотверженно рисковали во имя него своей жизнью и даже отдали жизнь, что не быть гордостью страны они не могут.

Но что происходит в реальности? Когда выступит Светлана Савицкая и космонавтам будет предоставлена возможность изложить ей свои проблемы как депутату Государственной думы (она член фракции КПРФ), в зале тотчас возникнет тень Зурабова. Горе, прокатившееся по стране с его, так сказать, подачи и при поддержке высшего государственного руководства, горе, называемое “монетизацией”, оказывается, не только в минувшем году прошлось по героям космоса, но и до сих пор дает о себе знать.

Встал Анатолий Васильевич Филипченко и от имени всех проживающих в Звёздном городке космонавтов-пенсионеров начал перечислять потери, неувязки, невыплаты полагающихся надбавок и компенсаций, которые приходится им претерпевать постоянно. Перечисление получается длинное.

— Я и Ляхов ездили в Пенсионный фонд, только без результата,— говорит дважды Герой Советского Союза.— Сказали нам так: дескать, претензии ваши правильные, но... денег нет. Мы и к губернатору Московской области Громову обращались. Неоднократно обращались! Без толку.

И хорошо еще, думаю я, что у них есть такие защитники, как Светлана Савицкая и член ЦК КПРФ Виталий Иванович Севастьянов, которые вместе со всей думской фракцией коммунистов многое стараются “пробивать”. Всё-таки после очень трудной борьбы удалось внести в закон о монетизации ряд изменений, в том числе существенно улучшивших положение Героев Советского Союза. А планировалось-то в разработанном правительством законопроекте дать им по три тысячи рублей как компенсацию за все отменяемые льготы — и точка...

Но унижение продолжается! Светлана Евгеньевна записывает себе в блокнот одну жалобу за другой. Немало придется ей еще и еще хлопотать. Неужто, будь жив первый космонавт планеты, и он стоял бы сейчас здесь вместе с друзьями и говорил бы накануне 45-летия своего полета об этих унизительных, оскорбительных ситуациях, в которых сплошь и рядом оказываются те, кто, безусловно, должен быть достоянием и гордостью страны?

— Стыдно сидеть у телевизора и видеть плачущих женщин, которым месяцами не платят зарплату, которые на голодовку идут, чтобы добиться честно заработанного,— говорит Владимир Александрович Шаталов.— И в то же время слушать этих “мудрецов”, обсуждающих, куда им девать полтора триллиона — как бы инфляция не выросла. Обидно Героям Советского Союза просить, клянчить, ходить по инстанциям. Из-за проездного билета, из-за лекарств... Мы ведь видим, кому нынче уважение: если богатый, если бизнесмен, с ним считаются. Его приглашают на торжественные вечера и государственные приемы. А много вы там видите космонавтов? И видите ли вообще?..

Трудные случились минуты

ЭТИ В САМОМ ДЕЛЕ очень трудные для меня минуты я пережил на встрече в Звёздном городке вот когда. По программе особым пунктом было предусмотрено поздравление женщин-космонавтов и вдов космонавтов. С вручением цветов и подарков. И вот помощник В.А. Шаманова объявляет:

— Вызывается Терешкова Валентина Владимировна... Вызывается Савицкая Светлана Евгеньевна... Вызывается Беляева Татьяна Филипповна...

— Говорите лучше “Приглашается”! — крикнул кто-то из зала. Но чиновник тем же монотонным, равнодушным голосом продолжает:

— Вызывается Гагарина Валентина Ивановна...

Да, вот она, Валя Гагарина, жена Юры, чье красивое и растерянное лицо со слезами на глазах мы увидели 45 лет назад в газетах, схваченнное фоторепортёром тогда, когда, наверное, она только что услышала о счастливом приземлении мужа. Я бросаюсь к ней с цветами от “Правды”, напоминаю про двух правдистов — про Героя Советского Союза Сергея Борзенко и полковника Николая Денисова, которые первыми писали в свое время о Гагарине, его подвиге, его семье. Прошу у Валентины Ивановны разрешения поговорить после окончания официальной церемонии.

Но вот говорить-то и оказалось необыкновенно трудно! Она стояла в тесной толпе с врученными ей букетами, смотрела спокойно и несколько отрешенно из-за стекол очков, а я вдруг почувствовал почему-то огромную вину перед этой женщиной. За что? Пожалуй, за всё, что произошло с нашей страной, которой Юрий Гагарин принес в свое время новую великую славу. Я писал тогда: “Сколько бы веков и тысячелетий ни прошло, человечество будет помнить его имя”. Но прошло всего 45 лет, а в московской (!) школе ребята называют вместо него, своего соотечественника,— американца.

А высшая власть, установившаяся в стране, норовит убрать с Красной площади его захоронение. Вместе с прахом других выдающихся сынов и дочерей нашей Родины. Представляю, каково Валентине Ивановне слышать об этом. И была у меня мысль задать ей про это вопрос, да язык не повернулся.

Спрашивал сбивчиво, как она будет отмечать 12 апреля. “Пока не знаю”. Часто ли встречается с дочерьми? “Не очень часто, к сожалению, но встречаемся. А как же!” Одна живет в Звёздном? “Сейчас одна...”

Вопрос же, который я не смог задать вдове Гагарина, задал его другу — дважды Герою Советского Союза Борису Волынову:

— Как вы относитесь к намерению ликвидировать Почетный некрополь на Красной площади, перезахоронить Ленина, Гагарина, Королёва, Чкалова, Жукова — всех, кто нашел там вечный покой?

— Я категорически против,— говорит Борис Валентинович.— Да и не только я! Это ведь наша история, наша память. Почему память должна зависеть от смены власти? Неверно это. Нельзя святыни ликвидировать и разрушать.

Я крепко пожал ему руку. Впрочем, иного ответа и не ожидал.

Архів, сортувати за: Нові Відвідувані Коментовані